Творческая встреча с Кузнецовым Алексеем Михаиловичем в рамках проекта диалоги искусствоведа Ольги Сяминой

«А у меня есть русская культура…» 

КУЗНЕЦОВ
АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ
скульптор, Заслуженный художник России, председатель Тольяттинского отделения ВТОО "Союз художников России"
Год рождения: 1950
Образование: Астраханское художественное училище (1973),
Харьковский художественно-промышленный институт, отделение скульптуры (1983)

- Алексей Михайлович, здравствуйте! Есть известное выражение - «Все мы родом из детства». Хотелось бы узнать, где прошло Ваше детство и когда Вы почувствовали в себе тягу к творчеству.
- Я родился в селе Енотаевка. Это небольшой районный центр на границе Астраханской и Волгоградской областей. В одну сторону – степь, в другую – Волга с большим количеством островов.
- Почему Енотаевка? От слова «енот»?
- Да. Там водилось много енотов, поэтому и село называлось Енотаевка. Отец работал лесником, до этого он служил в армии, прошел фронт. Детей в семье было трое, у меня еще два брата - старший и младший.
Помню, в доме всегда было много гостей. Мой отец всю жизнь играл на саратовской гармошке, без него ни одна свадьба не обходилась, ни одни проводы в армию. Мама пела. Мы росли в атмосфере искусства, народной музыки. Видели у меня на входе в мастерскую скульптурный портрет отца – «Гармонист из Енотаевки»?
Кроме игры на гармошке, отец еще занимался рисованием, декоративным творчеством. Он вырезал орнаменты на липовых досках и типографской краской наносил набивку на шторы.
Еще в школе я со старшим братом стал ходить в вечерний кружок рисования. Преподавал у нас Иван Андреевич Кожин. Он давал задания брату, а заодно и мне. Это был мой первый опыт рисования. В пятом - шестом классе я уже оформлял стенгазету. Когда закончил 10 классов, решил поступать в Астраханское художественное училище, которое только что открыли. Это было в 1967 году.
- Интересно, что представляло собой в то время Астраханское художественное училище?
- Это одно из старейших художественных училищ в России, ему уже тогда было более пятидесяти лет. Во время войны оно было закрыто и вновь открыто только в 1966 году. Мы оказались первыми студентами. На курсе было 12 человек и всего две специализации: оформители и педагоги. Учились 4 года. Правда, я проучился значительно дольше, так как через два года был призван в армию, служил в Германии. Затем вернулся и доучивался уже после армии. Педагоги у нас были из художественного фонда. Хорошие художники. Самое главное, что училище находилось на территории Кремля, рядом с лобным местом. Там мы и рисовали. Пленер - лучше не придумать! Колокольня - 75 метров. Мы свободно поднимались на неё и могли наблюдать всю окрестность. Вокруг были замечательные пейзажи. Каждый год ездили в Москву и Ленинград. Как зима, так у нас выездная практика. Пятнадцать дней ходим по музеям. А летом плавали по Волге на баржах. Жили в каютах. На барже был рыбный завод, рабочие все в форме, загорелые. Представьте, какой материал! Мы их рисовали.
- Алексей Михайлович, Ваша учеба приходится на вторую половину 60-х годов - период хрущевской «оттепели». В искусстве новые веяния – «суровый стиль», знакомство с европейским авангардом и т.д. Как это ощущалось в провинции?
- В то время у нас не было молодых преподавателей. А те, которые прошли войну, имели академические ориентации и нас воспитывали в том же духе. Я почувствовал новые веяния только когда вернулся из армии.
- Вы целенаправленно выбрали скульптуру или это дело случая?
- Как сказать. Вспоминаю такой эпизод в период учебы в Астрахани, уже после армии. У нас в учебном классе стояла гипсовая скульптура Дорифора. В этом помещении сгорела лампочка, а потолок высокий - метров пять. Мы с другом решили ее ввернуть, для чего соорудили пирамиду из табуреток. Когда лампочку закручивали – случайно задели Дорифора. И вот момент: Дорифор медленно начинает падать…., и ба-бах, в дребезги! Это было на третьем этаже, а учительская на втором. Прибежала завуч. Как быть? Время 2 часа дня... Так вот мы что сделали: всю ночь склеивали куски, а там где не смогли склеить, замазали медицинским гипсом, который купили в аптеке. Вместо каркаса вставили канат, затем гипсовым молочком закрасили все потертости и он стал белоснежный. На следующее утро зашла завуч и обомлела: перед ней стоял новый Дорифор - никаких нарушений, кипельно белый. Завуч удивилась и спросила: "А вы что, новый привезли?". Наверное, этот случай подтолкнул меня к занятию скульптурой.
Я помню, что еще в школе моей первой объемной работой была копия со скульптуры Фальконе «Пётр I». В художественном училище у нас не было специального скульптурного отделения, а предмет «Скульптура» на 3-4 курсах преподавал Алексей Николаевич Пронюшкин. Я пришел после армии в декабре, и мне пришлось к январю выполнить годовую программу. Нужно было вылепить три головы с гипсовых моделей – Дорифора, Экорше, Готомелата. Я работал с большим увлечением. Помню, как Пронюшкин говорил моим однокурсникам: "Кузнецов пришёл из армии всего 10 дней назад, а у него уже 3 головы готово, а вы с сентября месяца лепите…».
- Алексей Михайлович, чем занимаются Ваши братья и как сложилась их жизнь?
Старший брат Александр – учитель литературы, младший брат Геннадий – музыкант, окончил Астраханское музыкальное училище. Оба живут в Енотаевке.
- А Вы играете на каком - либо инструменте? Как относятся к музыке в Вашей семье?
- Я не играю, но подобрать мелодию на слух могу. Младшая дочь Анастасия окончила музыкальную школу, дома есть фортепиано и аккордеон, на котором училась старшая дочь Елена. Сын Михаил тоже музыкальный, сочиняет собственные музыкальные композиции на компьютере, хотя они с Еленой окончили детскую художественную школу. А старшая дочь ещё окончила факультет изобразительного искусства ТГУ, но профессиональным художником не стала, так как вышла замуж, появился внук и другие семейные заботы. А у нас с женой любимое занятие подбирать мелодии на слух. Игра «Угадай мелодию» - одна из наших семейных традиций. Моя супруга Наташа пишет стихи, многие из них посвящены теме искусства. Мы с ней очень любим друг друга и оба обожаем нашего спортивного внука Дмитрия, который радует нас своими отличными успехами в учёбе.
Кстати, отец хотел, чтобы я был музыкантом и как младший брат, играл на гармони. Даже привязывал мои пальцы к своим, и мы вмести пытались играть. Но затея оказалась напрасной, художник, который жил во мне, победил, и я стал скульптором.
- Как складывалась Ваша жизнь после окончания училища, где Вы получали высшее образование?
- После окончания училища мы с моим лучшим другом Абдрахманом (он нагаец, фамилия – Махмудов) отправились в Казахстан, занимались там различной оформительской работой, чтобы собрать деньги на учебу. После этого поехали в Ленинград в Академию, но на отделение скульптуры был очень маленький набор, всего 5 человек, и не было рабфака. Мой друг поступил на архитектурное отделение (там набирали 40 человек). Кстати, сейчас он успешный архитектор, имеет отличную мастерскую в Астрахани, две его дочери закончили живописное отделение Санкт-Петербургского государственного академического института живописи, ваяния и зодчества им. Репина, и там же на архитектурном отделении учится его младший сын. Мы до сих пор дружим. А я в 1978 году поступил в Харьковский художественно-промышленный институт на отделение скульптуры, который окончил с красным дипломом. Меня оставляли на кафедре скульптуры преподавать, но я не остался на Украине, а вернулся с семьёй в город Тольятти, откуда уезжал учиться в Харьков.
- А в Тольятти как Вы оказались?
- В Тольятти я приехал в 1974 году по приглашению моего учителя А.Н. Пронюшкина. Он тогда уже был членом Союза художников СССР. Город в то время был молодым, перспективным, жизнь кипела. Нравилось все. Размах проспектов, грандиозное строительство, динамизм жизни. Приезжали со всей страны художники, которые писали картины о великой стройке, красоте Самарской Луки, различных местных достопримечательностях, таких как «Жигулёвская кругосветка», туристические слёты (Захаровский, Грушинский, Зацепинский). Все были молоды, спортивны и заряжены на творчество. Этот творческий задор остался в нас до сих пор, поэтому и рождаются проекты по благоустройству родного города.
- Алексей Михайлович, что Вы можете сказать о своих эстетических пристрастиях в искусстве?
- Я приверженец классики, когда есть красота формы и гармония. Люблю классику во всем: в музыке, литературе, кино, театральном искусстве и даже в машиностроении. Классика она и есть классика!
- Кто из скульпторов является для Вас образцом?
- Микеланджело. В его работах меня восхищает пластическая цельность. Смотришь на детали и видишь целое, как всё гармонично взаимосвязано. И даже мрамор оживает под резцом мастера, холодный твёрдый камень смотрится тёплым и живым. Меня всё это восхищает!
Но, однако же, мой любимый материал - бронза. В институте мы рубили из мрамора и сейчас иногда приходится. Но мне в этом материале не так интересно работать, потому что здесь есть предел пластической свободы. Я считаю, что материал не должен ограничивать мою фантазию и поэтому мне более подходит бронза.
- Известно, что Вы являетесь активным поборником реализма. Что Вы думаете о реализме в современном искусстве? Насколько он актуален сегодня?
- Реализм актуален всегда, это зритель поменялся. Как сказал недавно Ковальчук (А.Н. Ковальчук – председатель «Союза художников России»), «Мы (то есть русская реалистическая школа) сегодня становимся уникальным явлением в мире». Это он на открытии выставки «Единение» в Нижнем Новгороде в своем выступлении говорил. Современное концептуальное искусство заполонило весь мир, наш русский реализм на его фоне выглядит особенно уникально, самобытно, интересно. Поэтому зрители с удовольствием ходят на наши выставки, приобретают произведения в личные коллекции в России и за рубежом. По этому поводу могу ответить стихами моей жены:
… В искусстве стали изгаляться Путём не сложных инсталляций. И зазвучал один мотив: Чем примитивней «креатив», Тем больше шансов засветиться, Попав в гламурный объектив. О время пошлости, цинизма, Куда исчезла красота? Где чистота, где правда жизни? Где суть достойная холста? Колбаски, палочки, крючочки: Сей примитив, он не для нас. И я пою твоё рожденье Великий русский Ренессанс!
- То художественное качество, которое заложено в классике, просуществует еще не сто и не двести лет. Я не настаиваю на том, чтобы уничтожить все, кроме классики. Время отберет лучшее. Возьмите Китай – насколько там велик интерес к реалистической школе.
- А что Вы понимаете под «реализмом»? Образ может быть весьма условным по языку, но при этом правдивым, реалистичным по мысли и чувству. Возьмите известных европейских скульпторов - классиков XX века, например Мура, Бранкуси, Барлаха, Архипова, Цадкина и др.? Разве это не так?
- Я не против условности, если она содержательно оправдана. Когда берут два кирпича, ставят их друг на друга и говорят, что это влюбленные – я не считаю это искусством. Здесь нет природы человека, нет живой формы, а значит, нет красоты. Такая условность мне не интересна. Например, «Тайная вечеря» Бранкуси – круглый стол и двенадцать пустых цилиндрических объемов вокруг. Да, там есть мысль и чувства - но меня этот образ не волнует.
Опять дифирамбы повсюду звучат, шедевру Малевича «Чёрный квадрат», Как философию, как догму Мне навязать его хотят. А я не вижу в нём творенья, И повторять буду стократ: Какой - бы ни был он расцветки, Квадрат и в Африке - к в а д р а т! Для вас, художников, - культура, Это искусства культ у Ра. И ваша главная задача, Чтобы в борьбе добра и зла, Не поглотила цвет с полотен Квадрата Чёрная Дыра!
- Алексей Михайлович, в Вашем творчестве патриотическая тема является главной. Интересно, каким образом происходило у Вас осознание своей, как сейчас говорят, национальной и культурной идентичности?
- В 24 года, когда я с другом церковь расписывал в деревне Пироговка Владимирском районе Астраханской области.
- Но вы же не имели специальной иконописной подготовки?
- Да, но мы много общались с батюшкой, который и начал открывать нам истину. Ему было лет 46. При первой встрече он уточнил, крещенные мы или нет. Я был крещёный, а Сергей нет. Батюшка его окрестил, я стал крестным. Во время реставрации церкви родилось необыкновенное чувство любви, тепла, уважения ко всему, что связано с православием. Удивляло то, как к нам относились местные прихожане. Помню, как после восстановления иконы «Михаил Архангел», расположенной у входа в церковь, к нам пришла пожилая женщина и благодарила Бога за то, что, увидев обновлённую икону, она поднялась с постели, к которой была прикована восемь лет. С тех пор я ощущаю себя русским православным человеком. Если хотите, это и есть моя идентичность.
- Ваша семья была православной?
- Православные традиции соблюдала только бабушка Агриппина, которая жила с нами. Она каждый вечер читала молитвы, а мы слушали.
- Значит, русская тема в Вашем искусстве все-таки имеет православные корни. А почему Вас не увлекла иконопись?
- Я по своей природе скульптор, а не иконописец. Мне нравится ощущать руками создаваемые мной формы, которые становятся произведениями искусства, и которые волнуют не только меня, но и тех, кто находится рядом со мной.
- Алексей Михайлович, что для Вас Россия и русская тема?
- У меня русская родословная. Я был в разных странах – Казахстане, Узбекистане, Украине, Германии – но это не мое. Когда появилась возможность съездить во Францию, я отказался, так как в это время мне надо было закончить важный проект для города. Я загорелся идеей создания памятника В.Н.Татищеву. В то время никто о нём не знал и мне говорили, зачем ты это делаешь, кто он такой? А теперь все знают, что Татищев - основатель города Ставрополя - на - Волге. И хоть исполнил этот проект не я, но я рад, что подарил эту идею городу.
После окончания Харьковского института и получения диплома с отличием, мне предлагали остаться на Украине. Это было в 1983 году. Я отказался и вернулся в Россию, в Тольятти. У меня знакомый говорит: «А, эта Россия!…». Ну не нравится - уезжайте, хорошо бы все недовольные разбежались. А у меня есть русская культура, хорошая она или плохая, но я буду ее продвигать. И куда-то разворачивать я не собираюсь. Вот это мои принципы. Могу еще один пример привести. Почему наш тольяттинский художник Виктор Сафронов уехал во Владимир? Жил человек, работал, учился в Ленинграде, ездил в Париж. Поселился в Тольятти, имел отличную мастерскую, все условия для творчества. Но съездил в Китай, и эта поездка повлияла на всю его дальнейшую судьбу. Он понял, почему китайская культура сильна: потому, что она умеет ценить свою самобытность: «Я никогда в жизни не напишу русскую картину, не соприкасаясь с историей, национальным духом» - и уехал в русский город Владимир.
- Есть ли у Вас любимый писатель?
- Шукшин. Я дипломную работу по нему делал. В то время это был довольно смело. Хотя уже были опубликованы рассказы Шукшина и фильм «Калина красная» вышел, официально он еще не был признан. Я выбрал многофигурную композицию на тему «Земля Шукшина».
- Музыка, должно быть, тоже занимает важную часть Вашей жизни?
- Особенно люблю Высоцкого и Талькова.
- А из классики?
- Рахманинова, Чайковского, Свиридова, Вивальди, Моцарта и др.
- Кто из исторических деятелей Вам наиболее близок?
- Меня наиболее привлекает жизнь таких выдающихся деятелей России как Ф.Ф. Ушаков и Г.К. Жуков, которых я считаю настоящими русскими патриотами и хотел бы хоть в какой- то мере быть похожим на них. Их пример даёт мне возможность бороться в жизни, твёрдо идти к намеченным целям и не пасовать перед трудностями.
- Алексей Михайлович, Вы только что вернулись из Тулы. С какой целью Вы посещали этот город?
- Там сейчас проходит Всероссийская выставка скульптурных проектов, посвященных Игорю Талькову. Тула – родина этого уникального музыканта и поэта. Со всей России было представлено 20 проектов. Кроме скульптуры, нужно было сделать привязку к местности, планшеты и т.д. Я представил свою работу «Набат России».
- Над чем Вы сейчас работаете и какие у Вас творческие планы?
- Возглавляю проектную группу по благоустройству улицы Ушакова с установкой скульптурной композиции « Штурм острова Корфу -1799 г.», которая участвовала в трёх всероссийских выставках в городах Саранске, Москве и Владивостоке. На выставке «Художники – флоту» (Владивосток) она была отмечена как лучшее произведение.. Планирую создавать новые композиции для городской среды и на выставки, а также есть огромное желание подвигнуть городские и губернские власти на строительство Художественного музея с выставочным залом, где могли бы проходить межрегиональные и всероссийские художественные выставки, как в Самаре, Ульяновске, Волгограде, Н.Челнах, Казани, Йошкар-Оле. Мечтаю, чтобы Тольятти был не только « автомобильной столицей» со спальными районами, но ещё красивым городом высокой культуры.


Участники диалога:
Ольга Сямина – кандидат культурологии, доцент кафедры «Изобразительное искусство» ТГУ, член Союза художников России
Татьяна Евстигнеева – магистрант кафедры «Изобразительное искусство» ТГУ
Ольга Кошкина – магистрант кафедры «Изобразительное искусство» ТГУ
февраль 2013 г.