В художественный мир Виктора Петрова нужно только вчувствоваться, доверчиво погрузиться, с открытым сердцем принять его неоднозначность и многомерность, отбросить бесперспективные в искусстве прямые суждения по аналогии, разбудить уснувшее воображение и прежде всего собственную душу, сдвинув с неё штампы.

«Мой лучик тоненький кому-то светит,
значит неспроста...»
«Моих стихов ложатся строки ровненько
И смело бьется на холсте кисть!»

Дерево распластано по всей картинной плоскости, не умещается, выходит за пределы Пространства.
Береза грандиозно устойчива — как купол храма, в котором прорастает распятие. Пространство заворожено замирает, загадочно мерцая и явно любопытствуя — оно вольнолюбиво расслабилось, обрело настоящий простор и уже само собою как бы летит, легко, неразрывно, абсолютно свободно и равноправно непредсказуемо, приобщая к великому таинству. В картине «Золотой сентябрь» как и во всех представленных работах, тема родная, знакомая привычная, но в искусстве тема привычного — сложная тема. Она и радует душу и тормозит возможности той же душе раскрыться и воспринять что - то с истинной, с новой силой. Художник обращается к эстетическому чувству, заставляет зрителя сделать творческое усилие.

В художественный мир Виктора Петрова нужно только вчувствоваться, доверчиво погрузиться, с открытым сердцем принять его неоднозначность и многомерность, отбросить бесперспективные в искусстве прямые суждения по аналогии, разбудить уснувшее воображение и прежде всего собственную душу, сдвинув с неё штампы.

Доверчиво и свободно выйти за рамки предыдущего своего опыта, только и всего. И первое, что тотчас ощутишь - это свежее и поднимающееся Дуновение! Это открывается энергетическое поле художника. Ибо мир Виктора Петрова редкостно выстроен и гармоничен. Петров — удивительно добрый художник, его мироощущение отличается мистической просветлённостью. В работах он явно тяготеет к горизонтальной организации Пространства. В ней скрыта надёжность, пресная опора, чтобы взрасти, поддержка духа и широкое доброжелательство, не размытое и точное нравственное начало.

О чем говорит художник с нами, почему с такой упорной одержимостью пишет одни и те же мотивы, уже существующие в живописи? Для меня очевидна сердечность этого творчества, явное присутствие однозначного выбора, наличие определенной жизненной и художественной судьбы. Заметив не случайный, не поверхностный характер этого искусства, понимаешь природу подобного художественного сознания, подобной творческой личности.
И процесс этого осмысления, несомненно, будет полезен, поскольку никогда даром не проходит духовное усилие. В произведе¬ниях художника возникает мир сотканный из чувственного опыта и эмоциональных переживаний
Это бытие упорядоченное, устойчивое, подвижное, соразмерное, самостоятельное, вечное и торжественное. В этом мире от нас ничего не зависит. Все уже состоялось, свершилось, обрело вид и цвет, структуру и смысл. Однако здесь запечатлелись и следы того духовного усилия, результатом которого стал этот порядок, эта гармония! Художник переосмыслил характерный, значимый для сознания мотив предстояния, разработав его не сюжетно, но приняв как пластическую концепцию, где постоянно слышится двойное дыхание. Первое дыхание для всех - второе для Бога!

Смотря на картины Виктора Петрова, чувствуешь, что не сможешь переступить раму и выйти. Здесь мир неизменно перед нами, он предстоит, манящий и недоступный, как будто кто-то и навсегда установил некую дистанцию. Но если мы не можем овладеть этим миром, то можем приобщиться к его гармонии и молчанию. Художник глубину чувств передаёт всегда напряженностью цвета. И напряжённость эта, бывает - до взрыва. Тогда горизонтальность пробивается молнией, фейерверком, резким сдвигом Пространства: вертикально. Возникает новое измерение. Жизнеутверждающая устремленность вверх, всегда - выход, который есть у каждого - это надежда.

Цвет его - всегда движение. Это яркий, блестящий, стремительный, чистый, могучий, струящийся, обволакивающий и проникающий поток красок. Это мироздание цветом, создание цветом формы и содержания: мысли и чувства.

Цветовое зрение художника уникально. В художественном мироощущении Виктора Петрова отсутствует агрессивное начало. Он полон сил и решимости, стремительно развивается, отважен и неутомим в своих поисках себя - знает свой Путь. Его пейзажи доставляют привычную радость мгновенного узнавания, изящные зарисовки старого Ставрополя на Волге, натюрморты, как идеальный предмет искусства, теплое изображение животных, есть превосходные портреты, выполненные в манере вполне классической. Всё это радует и несет отпечаток личности.

Его живопись способна глубоко и пронзительно вторгаться в тайные тайных души и наиболее полно выражать вероятные и прекрасные её смыслы там открытые. Это искусство бесстрашного доверия, где художник и зритель равноправны, исполнены тайны и непредсказуемы, что и требуется в искусстве. Молитва Мастера - все что видит, тому и поклоняется как чуду, и пишет то строкой то кистью. Человек - то же пространство, и в тайной глубине каждого из нас летит свой, бесконечный, звенящий поток, что и есть - сознание. И где то там вероятно и обитает искусство: оно разрабатывает душу, оно соединяет каждого из нас, прежде всего с самим собой, а уже потом с другими. И оно - восходящими и живыми токами — рождает слово, но и понимание.

Виктор Петров - одаренная натура. Его художественные способности неисчерпаемы и многогранны. Стихотворные образы живописны, документальны и в то же время прозрачны, через них струится одухотворяющий свет. Как бы замедленное просачивание света вроде ниоткуда и отовсюду, как бы светлые восходящие токи света из Пространства.

В целом Виктор Дмитриевич Петров остаётся верен себе: мир его по-прежнему наглухо закрыт для суетности, злобы и зависти, соотнесён с системой космических координат и помещен в перспективу вечности жизнь предстает бесконечной вереницей воплощений творческой души.
Он художник, архитектор, сценограф, поэт-романтик умудрённый горечью, знанием и постоянным раздумьем над судьбами своего отечества и искусства. Пожелаем ему Удачи!

Евдокимова Людмила Михайловна, искусствовед.